Аргументы Недели Крым

//Общество 13+

Пять неизвестных фактов о ВОВ в Крыму

10-05-2016 11:23 [ «АН-Крым» ]

Пять неизвестных фактов о ВОВ в Крыму

Кое-что о Тавриде времен Великой Отечественной.

атой окончательного освобождения Крыма от немецко-фашистских захватчиков (и их союзников – румын) считается 12 мая 1944 года. В этот день на мысе Херсонес сложили оружие последних остатки немецких и румынских войск. Сопротивляться дальше было бесполезно, а надежды на эвакуацию не оставалось – румынские военные корабли, на которые был расчёт, наша авиация топила один за другим. «Херсонесской капитуляцией» завершилась «Крымская наступательная операция 1944 г.» -- по советской послевоенной историографии она была частью третьего из «десяти сталинских ударов».

Крым пробыл «под немцами» более двух лет. Мы вспомним некоторые моменты, связанные с его обороной, оккупацией и освобождением – может, не самые знаменитые, но характерные.

«ГОТЕНБУРГ» В «ГОТЕНЛАНДЕ»

Захват Крыма (большая его часть была взята немцами в ноябре 1941-го, хотя Севастополь держался до июля 1942-го) для Гитлера был важен не только с военной точки зрения. Крым --  это возможность господствовать на Чёрном море, беспрепятственно получать нефть с месторождений румынского Плоешти, перспектива склонить на свою сторону Турцию, планы прорыва на Кавказ и Ближний Восток и ещё с десяток других геополитических факторов. При этом у фюрера имелись планы и на саму землю Тавриды.

Вообще-то, свои идеи на сей счёт высказывали разные нацистские лидеры. Но в  1941-м дважды (в июле и в декабре) прозвучало руководящее мнение Гитлера: выселить с полуострова «чужаков» и заселить его германцами. Под «чужаками» подразумевались русские, следом -- украинцы, татары и прочие (про уничтожение евреев и крымчаков не говорим – это само собой). Для подтверждения немецких «исторических прав» на полуостров ставилась задача найти там следы «наследия готов» (одного из древнегерманских племён) -- с этой целью во время оккупации была организована специальная археологическая экспедиция на городище Мангуп. Естественно, следы она, обнаружила. Так что Крыму надлежало стать «Готенгау» (а потом «Готенландом»), Симферополю – «Готенбургом», Севастополю – «Теодорихсхафеном»…

Каких именно «германцев» предполагалось использовать для заселения? Поскольку Одесса и Бессарабия, сообразно новому переделу мира, отходили Румынии, в Крым задумывалось переместить румынских и украинских «фольксдойче» (потомков немцев-колонистов). Кроме того – южных тирольцев: из-за них возникали трения между Германией (точнее Австрией, уже вошедшей в состав рейха) и Италией. Ещё – знакомых с опытом сельского хозяйства в схожем климате немцев из Палестины (в разное время по религиозным мотивам поближе к Иерусалиму переезжали «темплеры» -- сторонники одной из форм лютеранства; в итоге возникла колония, настроенная резко пронацистски). Свои команды будущих поселенцев готовил из молодёжи «Гитлерюгенд». Допускалось, что со временем разрешат здесь селиться и представителям других «арийских народов» -- норвежцам, датчанам, возможно, некоторому количеству лояльных англичан (когда Британия, наконец, капитулирует). Правда, Гиммлер считал, что не стоит торопиться с выселением крымских татар – им симпатизирует Турция, а зачем завтрашней Германии осложнять с ней отношения?

Предполагалось, что к 1960 году население «Готенланда» составит примерно 8-9 миллионов человек: 5 миллионов – немцы, остальные – представители «дружественных народов». Крым должна была покрыть сеть сельскохозяйственных поселений, рассчитанных на 30-40 «вербауэров» (фермеров-солдат). Каждое такое поселение, где, кроме вербауэров живут их семьи и работники-немцы, будет одновременно чем-то вроде «отряда территориальной обороны» численностью примерно в роту. При этом благодатный южный берег Крыма намечалось превратить во «всегерманский курорт» -- и передать в ведение нацистского Трудового фронта (аналога профсоюзов).

Полёт фантазии, как водится, прервала суровая реальность. Вермахт категорически потребовал придержать разработку поселенческо-переселенческих планов: ему нужен был нормальный армейский тыл, а не местность, где вот-вот начнут кого-то выселять, а кого-то селить. А потом немцам и вовсе стало и не до того.

«ЗАВЕТНЫЙ КАМЕНЬ»

Музыкальный памятник обороне Севастополя -- песня «Заветный камень» (музыка Б.Мокроусова, слова А.Жарова). В войну у нас зазвучало много хороших песен,  каждый любит свою, но, например, такой мэтр, как И.Дунаевский «Заветный камень» считал лучшей из написанных в те годы.

«Заветный камень» -- это, как известно, баллада о матросе, оборонявшем Севастополь. Отступая он берет на память камень с берега – «затем, чтоб вдали/
От крымской земли/ О ней мы забыть не могли». Герой умирает и передаёт камень друзьям – они вернут кусок гранита к родному утёсу.

В основе песни – реальная история, описанная участником обороны Севастополя, военным журналистом, писателем Леонидом Соловьёвым. Его очерк о раненом краснофлотце, сжимавшем в кулаке севастопольский камень, поразил будущих авторов песни. Но она появилась в 1943-м, когда город ещё был занят немцами. В первом варианте судьба «заветного камня» описывалась в будущем времени: он «пройдёт» сквозь бури и штормы, матрос «взойдёт» на утёс. После освобождения Севастополя запели уже как о свершившемся факте: «прошёл», «взошёл».

«Заветный камень» -- одна из песен, за которые Борис Мокроусов получил в 1948 г. Сталинскую премию.

ОТОМСТИТЬ ЗА АДЖИМУШКАЙ

Оборона Аджимушкайских каменоломен – ещё одна потрясающаяся страница здешней истории. С Крымом в войну связаны не только победы, но и неудачи. После разгрома Крымского фронта в мае 1942 года бойцы из разрозненных частей, ранее оборонявших Керчь, ушли в старые каменоломни близ посёлка Аджимушкай и ещё 170 дней продолжали сражаться -- в жутких условиях подземелья, без воды, продовольствия. Против аджимушкайцев – особый случай во Второй Мировой – немцы применяли отравляющие газы.

Но лишь в наше время всплыл один удивительный сюжет – как мы отомстили за Аджимушкай. Уточним: официальных подтверждений и опровержений этой истории нет. Но её первопубликатор (Е.Жирнов) – имя авторитетное в исторической журналистике, и ссылается он на частный рассказ ветерана КГБ, изучавшего документы 4-го управления НКВД СССР («команды Судоплатова», ведавшей разведкой и диверсиями в тылу противника»). Было или не было? Скажем так: теоретически – не исключено. В 4-м управлении служили люди не сентиментальные.

Итак, через некоторое время после падения Аджимушкая, информация о том, что гитлеровцы травили наших бойцов газами, дошла до Москвы. А ещё в начале Великой Отечественной через нейтральные каналы до сведения Берлина было доведено: если Германия прибегнет к химическому оружию – ответ последует соответствующий и безжалостный. Но в Аджимушкае, выходит, газы применили? Только доказать пока нельзя, Крым ещё под немцами, и международный скандал особо не поднимешь…

Но руководство 4-го управления приняло решение: отомстить. Причём не просто отомстить, а так чтобы было ясно – это именно месть. Удалось выяснить имена конкретных гитлеровских офицеров, участвовавших в отравлении аджимушкайцев, и то, что в данный момент они находятся на отдыхе в одном из санаториев под Киевом. Туда была направлена диверсионная группа, которая сумела отравить блюда на санаторской кухне специально изготовленным в спецлаборатории НКВД ядом замедленного действия. Офицеры, применившие газы, погибли – и, надо полагать, не одни они. Через Швецию в Берлин дали понять – кто и почему стал целью операции. А дальше… Немцам не хотелось признаваться в применении газов, нашим – в отравлении. Обе стороны предпочли молчать.

ПАРТИЗАНСКАЯ «КАТЮША»

Партизанская война нигде не бывает лёгкой, крымским же партизанам было особенно трудно. Не самые подходящие природные условия, голод, численный перевес врага, помощь ему знающих местность коллаборационистов (в немалой степени из крымских татар, хотя такие же крымские татары были и в партизанских отрядах, сражались на фронте, потому сталинское обвинение целого народа в предательстве – конечно же, историческое преступление). Тем не менее, партизаны в Крыму действовали всё время оккупации.

В симферопольском Центральном музее Тавриды есть уникальный экспонат, связанный с ними. Это «горная «Катюша», а точнее – очень редкая горно-вьючная ракетная установка М8. М8 придумали в войну в реммастерских Северокавказского фронта -- сборно-разборную конструкцию из лафета-«паука» и направляющих, с которых пускались ракеты. Система простая, но тактически вполне эффективная. Что существенно – лёгкая: общий вес – 68 кг, были модификации, ставившиеся на железнодорожные дрезины, на катера, на автомобили, а, если что, перетащить её в разобранном виде и быстро развернуть могли и несколько мужчин. «Горные «Катюши» неплохо показали себя в боях на Кавказе, а в ноябре 1943 года четыре установки с расчетами самолётами переправили в Крым. Одна из них после боевого применения была спрятана. Нашли её уже в наше время, реставрировали – и передали в музей.

СЕСТРА ЧЕХОВА

Надо ли рассказывать, что такое Крым для нашей культуры? И надо ли напоминать, что именно здесь, в Ялте, в последние годы жизни подолгу жил Антон Павлович Чехов?

С 1922 года бессменным директором дома-музея великого писателя была его сестра – Мария Павловна Чехова. Во время оккупации -- тоже. Ялту освободили 14 апреля 1944-го, а 15 июля 1944-го исполнялось 40 лет со дня смерти Антона Павловича. Ялтинский отдел НКГБ провёл тщательную проверку поведения Марии Павловны в дни оккупации.

Что ж -- сестра Чехова показала себя безупречно. Руководитель отдела майор Мусатов докладывал: «Со стороны М.П. Чеховой никаких антисоветских выступлений за оккупационный период не отмечено. Руководством Горуправы (сформированной немцами – Ред.) характеризовалась как просоветски настроенное лицо». Формально музей и его сотрудники (кроме Чеховой – четыре женщины) числились на балансе этой Горуправы, но именно «числились» -- никакой помощи им не оказывалось. Чехова открыто высказывала «антигерманские настроения», не позволила использовать здание музея для расквартирования немецких военных. Старая, больная женщина голодала, вместе со своими сотрудницами еле кормилась с огородика при музее, была вынуждена продавать вещи великого брата -- однако на поклон к оккупантам не шла. Более того! Как сообщал майор Мусатов, «М.П. Чехова в оккупационный период скрывала у себя врача Шапиро, по национальности еврейку, в результате чего последняя избежала расстрела».

По ходатайству Крымского обкома ВКП(б) Мария Павловна Чехова в 1944 г. была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Георгий ДЕЖКИН для «Аргументов недели – Крым»

 

//Наши партнеры